Все люди стремятся к чему-то, строят планы, надеяться на лучшее и верят в хорошее. Вероятно, все так и было в жизни Грэма, прежде чем его кривая судьбы совершила резкий, неожиданный поворот, снося все к чертям.
Когда Меттью очнулся в больнице белый свет его ослепил, а датчики жалобно  били тревогу, оглушая мужчину, отмечая, что пациент все же жив, нежели чем мертв. Началась суматоха, проверки, свет в глаза от которого в голове взрывались вспышки боли, непонятные вопросы, болезненные прикосновения. В те дни Грэм хотел лишь одного, чтобы боль его оставила или чтобы ему позволили просто умереть, терпеть было слишком невыносимо и часто ему кололи сильные препараты, чтобы он хотя бы спокойно спал, а не искусывал до крови губы, чтобы хоть как-то сдерживать крики.
Эти дни, слишком хорошо отпечатались в памяти, которая теперь была почти стерильной и ее надо было чем-то заполнять. Какое-то время Меттью даже не помнил своего имени, а речь была неразборчивой, врачи серьезно опасались, что повреждения мозга не позволят пациенту оправиться и вновь влиться в полноценную жизнь. Только у судьбы были свои планы, и парень все же пройдя через тяжелое время, со временем вспомнил кое-какие детали своего прошлого и свое имя, хотя как бы он не силился, недавнего прошлое будто кануло в лету. 
К своему удивлению и даже шоку, Грэм больше не работал на сенатора Уайта, это ему сообщили, как только он осмелился позвонить и сообщить, что с ним случилось. Это выбило почву из под ног бывшего, теперь уже, адвоката. Позвонив своим родным Меттью обнаружил, что те давно не живут по старому адресу, а где их икать не было никаких мыслей, вокруг были незнакомые люди и они не могли ответить на вопросы Метта, а память не хотела возвращаться. Врачи обнадеживали, говорили, что  если Меттью будет бывать там, где проводил больше всего времени, память может восстановиться, главное быть среди друзей. Только вот  друзей рядом не было, никто не навещал его все то время, что он провалялся в больнице. Его будто и не существовало и это угнетало. Грэм часто впадал в молчаливую депрессию, в то время он пытался хоть как-то попробовать поработать, почитать законы, но его голова просто отказывалась выполнять слишком сложную мыслительную деятельность и разрывалась болезненными мигренями, поэтому пришлось оставить все это до лучших времен. Чтобы себя хоть как-то занять и налаживать свою развалившуюся жизнь Меттью устроился подрабатывать тренером в один зал, а пожить ему пока разрешали в стационаре, все же реабилитация еще не была окончена, а врачи считали, что так лучше для всех. Пациент начинал общаться с окружающим миром, а это могло привести к воспоминаниям или хотя бы каким-то сдвигам. Удивительно было то, что голова почти не реагировала на нагрузки тела и вела себя спокойнее всего.
Здесь, среди людей, которые проходили реабилитацию или просто приходили заниматься спортом, Меттью обрел новых друзей, которые помогали ему не впадать в уныние, поддерживали и подбадривали. У него даже завязались какие-то теплые отношения с одной из тренеров, девушкой, хотя Грэм замечал, как на него смотрят и посетители зала и другие тренера, но с Рейчел было просто хорошо и не надо было притворятся. Они были больше друзьями, чем кем-то большим, просто Меттью нужно было больше времени, ведь он не знал, что стерла его память и может, где-то там есть люди, которые его ищут, но просто еще не нашли. В это верить хотелось больше всего. 
Сегодня Метт как обычно работал в зале, он любил тут бывать, пока он общался с людьми, он не думал о своих проблемах, в это время он просто отдыхал, ведь по вечерам, он каждый раз пытался вспомнить, но память отказывалась сотрудничать. Работая с клиентом, Грэм сосредоточенно наблюдал за тем, как мужчина поднимает штангу, делает жим и опускает ее.
- Еще пять раз Боб и на этом сегодня закончим, - сказал он ободряюще клиенту и улыбнулся. Да, пожалуй эта работа была не хуже юриспруденции, но заниматься делами Меттью сейчас не мог, поэтому выбирать не приходилось и вообще нужно было быть благодарным, что ему вообще позволили тут работать и жить.
Голос за спиной, заставил тут же обернуться и прищурится. Этот человек, назвал его по имени и кажется, знал о нем нечто большее, чем он за последнее время. Пристально вглядываясь в глаза незнакомца, Меттью обнаружил, что совершенно его не помнит.
- Простите, мы знакомы с вами? – сказал немного неуверенно и робко, вновь оглядывая парня. Тот был хорошо сложен и явно следил за своей формой, но это было не удивительно, ведь с ним была Меган Валентайн, насколько мог понять Грэм, видя, как девушка ему помахала со своего места. И все же смотря в глаза этого человека, Меттью чувствовал что-то такое, что объяснить не мог. Может быть, они действительно были знакомы и сейчас Грэм, возможно, оскорбил этого человека.
И словно вспышка вновь затмила глаза, Меттью моргнул и его лицо стало слишком удивленным и обескураженным.
-Джек?! – Джексон Уайт стоял перед ним, но настолько неузнаваемый, что память не сразу подсказала его образ, из мальчишка Джек превратился в мужчину, его мышечная масса возросла, а волосы стали длиннее. 
- Ты изменился! Что ты ту делаешь? – все еще ошеломлённо смотря на парня, Метт пытался вспомнить их последнюю встречу, и это казалось таким далеким, если учитывать то, что из памяти выпало более трех лет жизни. Надеяться на то, что Джек его искал было бы глупо, они особо никогда не ладили, а Уайт младший всегда старался его задеть, так было тогда, кажется так и осталось, ведь его слова были столь же язвительны, как и обычно. Прикусив губу, Меттью повернулся к своему клиенту, сказав, что на сегодня все и пожелав хорошего дня, вновь посмотрел на Уайта,  таким взглядом, каким смотрят щенки, когда хозяин наконец-то возвращается домой. Это был первый знакомый, пусть и из прошлого, кого Меттью встретил за это время.

То, что  мир вокруг Грэма, стал с ног на уши, было понятно с того самого момента, когда адвокат пришел в себя в больнице. Сейчас же, после всех долгих дней в одиночестве и потерянности, Меттью наконец-то встретил человека, который был в его жизни, но эта встреча ни принесла ничего хорошего, а надежда на спасение утонула почти мгновенно. Они будто говорили на разных языках и было не понятно, отчего младший Уайт себя так ведет, и уж тем более Метт никак не ожидал прямого и достаточно сильного удара прямо в челюсть. Был бы он чуть сильнее, зубов бы Грэм недосчитался. Он пошатнулся, не от силы удара, а от взрыва боли в голове, на миг все будто потемнело и болевой импульс пронзил тело. Мужчина отступил назад, инстинктивно защищая голову руками, будто боясь пропустить еще удар, и чуть не уронил что-то позади себя и если бы его кто-то не поддержал,  то он наверняка бы потерял ориентацию в пространстве. Но слова про ненависть со стороны Уайта, не прошли мимо сознания адвоката, он даже пытался поймать взглядом уплывающую в яркие круги фигуру Джексона. Падения были опасны для него, об этом, кажется, говорил его лечащий врач, но он забыл упомянуть и то, что удары в голову тоже не стоит пропускать.
Когда боль в голове притупилась и стала вновь монотонной и не раскрашивала все перед глазами Грэма в яркие круги, он стер с губ кровь и огляделся. Уайта уже не было и лишь обеспокоенные люди вокруг спрашивали его, все ли в порядке?  Да какой к черту в порядке?  Конечно, он успокоил людей, в конце концов, что они могли знать о Уайте, и о том, что он всегда так себя вел, это была его манера, всегда ненавидел Грэма с самой первый их встречи, всегда поддевал и задевал, а иногда и угрожал, но впервые он так резко физически напал. Может быть, Грэм и потерял часть своего прошлого и памяти, но это не значило, что стоило наносить ему удар в челюсть, можно же было все объяснить, ведь для этого люди и владели вербальными методами общения.  Губа саднила и явно завтра будет раздута, так, что и есть будет сложно, но Меттью переполнила злоба на поступок Джека, тот уж слишком далеко зашел и терпеть его выходки Грэм не собирался. Он больше не работал на его папашу, а значит, Джексон мог сам отвечать за свои слова и поступки.
Обретя уверенность, что голова не подведет, адвокат спросил куда ушел парень и увидел несколько вытянутых рук в сторону выхода в другой зал. Его, кажется, хотели остановить, кто-то пытался удержать за руку, но Меттью отдернул руку и не сменил своего курса, давая понять, что разберётся с этим сам. 
Сейчас он хотел лишь одного, поставить Уайта младшего на место, сколько же можно было слушать это шипение о ненависти, сколько можно было прощать ему его издёвки? Пора было отвечать за все.
Дверь в другой зал хлопнула за спиной адвоката, Метт ее даже не старался придержать, тем самым показывая, что его терпение небезгранично. Уайт возможно боксировал или же просто обнимался с грушей, но это сейчас не имело никакого значения.
- Если я тварь, то тогда кто ты?  Ты всегда ведешь себя так,  будто весь мир тебе должен, но никто тебе ничего не должен! И меня задрало слышать твое шипение в спину, - да, лучшая защита – это нападение, когда-то именно так кто-то сказал и сейчас Грэм не собирался отступать. Он был зол и ему безумно хотелось тем же ответить и Джексону, но он все же еще пока не потерял контроль, впрочем этим он всегда отличался от Уайта.
- Думаешь, накачался, так теперь можно и руки распускать?   Тебе ведь не зачем спрашивать что случилось?  У тебя ж ведь как всегда свое мнение! Ты же все знаешь?  А без разговора, бить в лицо – это теперь твоя новая фишка? – Грэм просто не сдерживался, он говорил громко и зло и с каждым шагом оказывался все ближе к Джексону.
- Я бы спросил тебя о том, что же случилось Джек?! Что не так?! Почему ты так себя ведешь?! Если бы спросил, почему я так себя веду?!  А я тебе скажу!!! Скажу тебе, черт бы тебя побрал!  Я нехера не помню, потому что у меня черепно-мозговая!!! Да, да и не спрашивай, что случилось, эта тайна мне не известна и возможно ты бы мог мне помочь, ведь никого до тебя из знакомых я не видел! Меня окружает чужой для мне мир, но все это ерунда, конечно, твои обиды, не понятные мне, важнее всего!!! Ты полон ненависти и злости Джексон! Жаль, что ты остался таким, каким я тебя помню!!! – оказавшись совсем рядом, Меттью развел руками в сожалении и безнадежно их опустил. На душе было горько и противно, он всегда верил, что в Джексоне есть что-то лучшее, не смотря ни на что, только это надо увидеть, раскрыть, но видимо, он просто ошибся.

Это уже походило на какой то театр абсурда. Они действительно говорили на разном языке. Да, у Меттью была травма головы, но разум он не потерял и выслушав Джексона он замолчал на какое-то время, в голове у него вертелись слова Уайта, которые никак не могли найти отклика в памяти. Все это было словно чужим, не его, но возможно это было правдой, той самой правдой, которую он больше не помнил, которую он забыл.
Остановившись как вкопанный и почти теряя способность двигаться Грэм, силился вспомнить хоть что-то, хоть самую малость, но голова лишь отзывалась тупой пустотой. Раньше Меттью думал, что человек не может не думать, не может не вспоминать прошлое, но сейчас он был словно в тумане, где не было никаких мыслей и даже слова Джека никак его не подтолкнули. Он смотрел беспомощно на Уайта и понимал лишь одно, что он забыл что-то важное, что-то такое, что было между ними, целый пласт. Три года жизни с лишним, это большой срок, но врачи надеялись, что память может вернуться. Грэм же почитав литературу понял, что она может не вернуться никогда и этого его пугало тогда, пугало и сейчас. Зная себя, он никогда бы не оставил человека в коме, никогда, но вышло что смог или нет?  Все эти вопросы были будто в пустоту. Чувствовать себя паршиво было не привыкать, но сейчас Меттью ощущал себя последним скотом и чувство вины, как и прежде, начинало его сжирать изнутри, заглушая злость и обиду. Это было ужасно, хотелось просто уйти, но все же Грэм остался и смотрел на Джексона внимательно и почти не моргал. Голова все еще ныла от удара, будто в ней что-то стряхнули.
- Ты считаешь, что я поступил подло и некрасиво, что ж судя по твоим словам, все так и есть, но есть одно но, ответов я тебе дать не могу. Я действительно ничего не помню, ничего не помню и если бы я хотел от тебя избавиться, то я бы так и сказал, прямо в лицо. Я никогда не прятал в песок голову или ты забыл?  Думаешь я бы тебя оставил одного, зная что с тобой беда?  Думаешь?  А в прошлый раз, когда я нашел тебя без сознания в туалете клуба, то мы тогда были не знакомы, тогда ты мне был вообще никто, но я тебя не оставил и приходил в больницу спрашивал как ты,  даже когда приехали твои родители. Может это и ничего не значит, но так было, я это помню, - смотря на Джексона обиженно и несчастно Меттью вдруг четко осознал, что ему нужен Уайт, ведь он знал куда больше чем сам адвокат, возможно он был ключом к потерянной памяти.
- Если ты мне не веришь, то пошли к врачу, он тебе расскажет, то что и мне, что меня доставили в больницу на грани, мне сделали несколько операций, чтобы спасти. Когда я очнулся, я не помнил даже как меня зовут. Я не знаю, где живу, я звонил твоему отцу, но мне ответили чтобы я больше не звонил, потому что разговор окончен и нам не о чем говорить. Мне ничего не объяснили. До родителей не дозвониться, я не знаю как жил приблизительно все три года. Что было, какова моя жизнь и что в ней было, кто был важен. Я потерял все. Думаешь это такая шутка?  Думаешь мне смешно?  Я живу тут уже не первый месяц, чужие люди дали мне шанс, но думаешь это меня успокаивает, думаешь они могут мне заменить все мои мысли?  Я не могу работать, постоянные мигрени. Я  теперь многого не могу! Это не смешно и я бы все тебе объяснил, если бы знал что! - последние слова были будто криком отчаянья. Сжимая кулаки Грэм старался сдержать себя в руках, но голова от эмоций и напряжения, стала болеть сильнее, начиная затоплять все звоном вокруг и в глазах темнело. Такие приступы были теперь реже, но все же были, когда Меттью сильно усердствовал. Сейчас же он пережил потрясение, эмоциональный шок, который был ему противопоказан врачами. Протянув руку, желая хоть за что-то ухватиться, но она скользнула по воздуху. Мир вдруг начал кружиться со скоростью, когда ничего не понять.
- Д же…к по.. мо…г…и- слова кажется и не произносились, совсем. Терять реальность было как всегда страшно.

Темнота наступает так внезапно, что ничего с этим поделать не можешь, что-то просто идет не так, сознание перестает функционировать и лишь физическая оболочка все еще на месте. То, что Джексон тащил его на себе в машину, а  потом вез в больницу, было неведомо тому, у кого случился очередной приступ, так это называли врачи. 
В медицинском учреждение, которое по случайности было именно тем, где и провел несколько месяцев Грэм, тут же  засуетились и быстро привели пациента в нормальное состояние. Открыв глаза Меттью испуганно озирался на медперсонал, который просто выполнял свою работу.
- А Джексон где? – спросил растерянно у медсестры и уже подумал не приснилось ли ему вообще все это, а он просто лежал все время тут и это лишь сбой в его голове. Ведь и правда, все могло привидеться и придуматься. Девушка посмотрела на парня тут же растерла на его руке антисептик и вколола укол в руку, кивнув в сторону окна.
- Не знаю Джексон ли он, но он тебя привез к нам, -
Меттью тут же повернул голову чуть вывернувшись и уставился на Уайта с широко распахнутыми глазами, вновь удивляясь и пытаясь наладить в своей голове все то, что с ним случилось пару часов назад. Да, это была проверка собственного сознания. Если все не было сном, то вполне вероятно у Меттью был шанс на то, что он мог вспомнить.
Когда суета вокруг него стихла, а медсестры покинули палату, то Грэму было предложено дождаться врача и тогда тот должен решить, оставлять ли адвоката тут или же все же отпускать. Паршиво было вот так лежать в палате и ощущать себя некоторым подобием калеки, которому нужна нянька или все же присмотр.
-Если вы Джексон, тот самый о котором он вспоминал в бреду, то вам лучше пройти со мной, - сказал мужчина проходя мимо Уайта и открывая перед ним дверь в палату Грэма, он был настойчив и дождался, когда мужчина все же пройдет. Меттью тут же чуть ли не сел на постели, своего лечащего врача он хорошо знал и знал так же, что тот был не только внимательным, но и строгим.
- Ну и что у нас тут?  Приступ опять? – он посвятил в глаза адвокату и тот тут же попытался отвернуться, заморгал, глаза заслезились. Цепкие пальцы врача ухватили за подбородок видя разбитую губу.
- И где тебя Меттью угораздило?  Думаю это все следствие травмы. Я не зря тебе говорил, чтобы ты берег свою голову теперь пуще прежнего, приступы к хорошему тебя не приведут, не будь рядом с тобой  кого-то надежного… - с этими словами он повернулся к Уайту и внимательно посмотрел на него.
- Я так понимаю вы прекрасно знакомы? – он посмотрел на Меттью и тот едва заметно кивнул, лекарства помогали побороть боль и голова стала яснее понимать происходящее.
- Тогда я хочу чтобы вы меня послушали, - теперь голубоглазый и очень симпатичный врач посмотрел на Уайта, проницательно и пристально.
- Мистеру Грэму нужен помощник, потому что уже несколько месяцев мы безрезультатно пытаемся вернуть его воспоминания и вы пока единственный его старый знакомый, которого он помнил даже будучи без сознания. Понимаете, Меттью много не помнит, а память очень сложная материя, ее можно пробудить лишь показывая что-то, что было важно в его жизни. Если бы вы могли ему в этом помочь Мистер Грэм бы быстро пошел на поправку. Если у вас будут вопросы, то вы можете позвонить мне,- с этими словами мужчина протянул визитку Джексону, посмотрел на него пристально и многообещающе, будто намекал на что-то большее чем просто разговор о Грэме, но этот намек длился недолго и повернувшись к пациенту, одарил того совершенно другим, строгим, холодным взглядом.
- Думаю, я могу тебя отпустить, при условии, что ты больше не будешь себя вести как мальчишка, - сказал спокойно, извинился и оставил их двоих наедине, закрыв дверь в одиночную палату. Меттью посмотрел в окно и прикрыл глаза, потом откинулся на подушку.
- Я же говорил тебе, - сказал спокойно, а потом посмотрел на него внимательно вновь и усевшись на постель, начал натягивать свою одежду, раз его отпустили, стоило идти домой ну или хотя бы прочь из больницы, она уже и так осточертела.
-Ты не обязан мне помогать, спасибо, что привез сюда, - поблагодарил и посмотрел на Джека своими доверчивыми как у ребенка глазами, в которых читался страх, никогда невиданный и боль, которая была словно вуаль.

После таких фраз, Грэм вообще старался не смотреть на Джексона, просто потому что прекрасно понимал, сейчас он зависит от Уайта, как никогда ранее, сейчас ему нужно это общение, а раздражать мужчину было не лучшим вариантом. Тихо одевшись и забрав свои вещи, он вышел следом за Джеком, как бездомный пес и чуть отставая следовал за ним в надежде, что не прогонят.
Этот день был действительно тяжелым и как оказалось он еще не закончился. Выйдя на улицу, Меттью нерешительно последовал за Джеком и уселся в его машину, уже сейчас испытывая тревожное волнение и чуть нервно дергая ремень безопасности, а тот как назло от таких резких движений стопорился и клинил. Поймав взгляд владельца авто Метт, стушевался и постарался не нервничать, наконец-то пристегнулся, отводя в сторону взгляд. Грэм честно не хотел никого обременять, особенно сейчас, и он собирался назвать адрес пансионата, где он временно проживал, но не успел. Машина стартанула с места так, будто Уайт был заправским гонщиком. Все внутри перевернулось и напряглось, глаза у бывшего адвоката стали словно два блюдца. Меттью вжался в кресло и ногами уперся в дно автомобиля, будто тем самым старался притормозить машину, которая неслась по улицам как болид. Краска с лица Грэма слезла в первые же минуты и он откровенно желал, чтобы все это поскорее закончилось, но когда сил терпеть уже не оставалось, а страх комом подкатывал к горлу, так что было сложно дышать, он зажмурившись уперся рукой в приборную панель и умоляя выдохнул, чтобы Джек остановил машину. Автомобиль тут же остановился, и Грэм нерешительно открыл глаза, тяжело дыша и все еще вздрагивая так, будто он только что пережил свой самый страшный кошмар. Проморгаашись и щурясь он робко взглянул в окно и увидел океан, безгранично большой. Выходит Джек не по его просьбе остановился, а потому что они приехали. Внутри все еще дрожало все от страха и волнения и пальцы тоже, но сидеть в машине не особо хотелось. Она теперь представляла опасность и страх, которого никогда не было ранее. Меттью понимал разумом, что с ним происходить, но убедить себя, что все это бред, он никак не мог. Боязнь ездить в авто засела в нем так глубоко, что вывести ее было теперь не так и просто. А ведь раньше он любил рассекать по дорогам, любил ночные прогулки под хорошую музыку, когда только он и дорога, что уж там, он просто любил быть за рулем, а сейчас, если держался как пассажир и боялся как ребенок. Все это было новоприобретенным и не доставляло никакой радости.
Выйдя из машины и вздохнув с облегчением, не заботясь о том, зачем вообще его сюда привезли, тут же потянулся к шумной стихии. Да, Меттью любил море, океан, любил его опасную мощь. Сейчас он будто помнил те встречи, какие у них были, но поймать хоть одно воспоминание не мог. На пляже никого не было, скорее все потому что тут было не принято купаться, но Меттью зашел в воду сняв с себя ботинки и наблюдал как волны ласково лижут его ступни, такие теплые и будто ручные. Он мог стоять так долго, просто потому что тут было хорошо и спокойно, но все же обернулся, смотря на Джека. Знал ли он, что Меттью желал увидеть океан с самого детства или же просто привез его поговорить, Грэм не знал, но был ему благодарен. Сейчас не болела голова и в душе было ощущение умиротворения.
-Спасибо, - сказал тихо, надеясь что Уайт поймет, что это действительно было сказано от души и от чистого сердца.
Выйдя из воды, он уселся на еще теплый песок и смотрел в голубую даль, где небо и море почти сливались в единое целое. Он мог просидеть так до самого вечера, но все же вновь повернулся к Джексону.
-Я всегда любил море. В нем есть мощь, в нем есть сила, в нем жизнь, -  говорил тихо и перебирал пальцами песок и в голове словно порванный диафильм  из детства, стали мелькать обрывки похожие на остатки воспоминания. Грэм нахмурился, уловить полный сюжет он не мог, он сейчас он четко знал одно, он здесь не впервые, он уже был здесь и не раз, так же сидел возле воды, так стоял в воде и так же говорил с кем-то. Повернувшись к Джеку вновь Меттью смотрел в его глаза.
- Мне кажется я был здесь уже не раз, не знаю точно, но я уверен что был. А если так, что значит я все же приехал сюда, именно сюда, в Нью-Йорке другие пляжи, другая вода, он более темная, а эта ласкова и легкая, - говорил, потому что хотел поделиться, не слишком уверенный в том, что это нужно Джексону, но убежденный, что это нужно ему.
- Вода это моя стихия, -с казал тихо и улыбнулся, а потом откинулся на спину заваливаясь на песок и просто раскинул руки, просто лежал будто звезда на песке и ощущал невероятное счастье, просто быть здесь, здесь и сейчас.

Меттью слушал голос Джексона и прикрывая глаза, пытался воссоздать картины того, что говорил Уайт. И все же он уже был здесь, был и не один раз, именно поэтому ему здесь хорошо, легко и просто, будто нет никаких проблем, нет пустоты в голове и душе. Шум волн успокаивал, ласкал и манил, манил, как наверное когда-то в той забытой жизни. Усевшись вновь на песок посмотрел на Джека и поднялся, будто действительно собирался вернуться к машине, но на самом деле, хотелось побыть еще немного здесь, просто побыть, в надежде что память вдруг очнется от своей комы и он вспомнит, хоть небольшой миг и эпизод.
-Идем, - он махнул рукой зовя его за собой и направляясь вдоль берега в ту сторону, где по словам Джека он любил купаться. Песок был теплым и ноги утопали в нем, это было приятное ощущение. Дойдя до места, где казалось что  можно искупнуться, Меттью начал раздеваться, стягивая с крепкого ела футболку и подставляя спину и плечи солнцу. На коже все еще красовались розовые рубцы, шрамы которые будут напоминать Грэму о том, что с нм случилось всю жизнь. Он их видел только в зеркало, они были не слишком привлекательны, но были аккуратными и не уродливыми, шрамы как шрамы. После футболки он стал стягивать штаны, а после них и трусы. Купаться в трусах было можно, даже может было бы и приемлемо, но потом в мокрых трусах ехать было бы не слишком приятно и уж тем более не слишком удобно. К тому же на этом пляжике никого не было и обзор был хорошо прикрыт природной растительностью, так что его точно не должны были арестовать за неподобающий вид.
Оставив одежду на пляже Грэм не долго думал и направился в морскую пучину, заходя в море неспешно и постепенно и вскоре оказался по пояс в воде, а потом и по грудь, дальше идти не стал и  отдавшись порыву, поплыл вдоль берега, неспешно, словно любитель, хотя прекрасно умел плавать и по спортивному. Сейчас Метью просто наслаждался теплой водой и этом было его истинное счастье. Перевернувшись на спину и покачиваясь на волнах, он вновь раскинул руки и прикрыл глаза, слушая шум океана в своих ушах, потому что те были скрыты водой. Сейчас все мирские звуки стали приглушенными, далекими. Метт мысленно обратился к тому, кого принято называть Богом, чтобы он помог ему вспомнить, то что он забыл, все те минуты, что делали его счастливым и все то за что он должен извиниться перед Джеком. Ведь он бросил его, почему и как, не знал, но поступил он подло и не красиво, а значит что-то точно случилось и он должен понять что, чтобы извиниться перед Джексоном и может быть тот его когда-нибудь простит.
Можно было и вправду тут плавать и сидеть  на берегу весь день, но солнце начало заходить, а значит пора было вылезать из воды. Хорошего понемногу.
Выйдя из воды, он уселся на песок,  не смущаясь, что песчинки прилипнут к коже, это было даже приятно, прикрыв глаза, подставил лицо солнцу и всего себя, чтобы оно обсушило его кожу.
- Я понимаю почему я приходил сюда, тут маленький Рай в этом шумном городе, никого нет, только солнце, песок и вода,- улыбнулся и приоткрыл глаза.
- Я не хочу домой, в пансионате ничего интересного, там все чужое, - сказал тихо и улыбка сползла с его губ.
- Потерять часть своей жизни и каждый день силиться ее вспомнить это страшное наказание. Неужели я так разгневал, кого-то там наверху, что они решили, что это должно меня чему-то научить? – наверное впервые он говорил свои мысли вслух, даже Лизабет не говорил, она бы принялась его утешать, обнимать и целовать, а в этом Меттью не нуждался, он просто хотел понять, почему с ним все это случилось.

Да, уходить не хотелось, просто потому что тут было хорошо, спокойно и ощущалось что-то родное и знакомое, но как бы там не было, стоило все же подняться, Джек был прав, сидеть тут до заката не стоило, можно было замерзнуть.
- Нет, искать не должны, к тому же у меня есть телефон,- он достал самый простенький телефон без всяких наворотов из кармана в доказательство своих слов. Устройство было из тех старых моделей, которые не жалко отдать ребенку и если он их потеряет, не велика беда.
- Никто не звонил. Хотя и не кому, - сказал пожав плечами, хотя нет была Лисбет, но та сегодня была занята и обычно звонила позже, а значит все шло своим чередом. Неспешно одевшись и теперь уже перестав сверкать своим голым телом направился за Джексоном. Тот ехал теперь не так лихо и сердце не замирало при каждом обгоне и Меттью даже чуть расслабился, но белые костяшки пальцев все равно выдавил его напряжение. Побороть страх не так и просто. 
Они подъехали к зданию, где наверняка располагались хорошие и дорогие квартиры, удивило лишь то, что Джек дом не купил, хотя такому парню как он такое жилье было бы обременительным, а квартиры сейчас были не хуже, а может где-то даже лучше. 
- Если не стоит, значит и не надо, - согласился легко и вышел из машины, оглядывая высотку и задирая голову, почти был уверен, что апартаменты Уайта, были где-то там на верху, ведь с такой высоты был хорошо виден весь город. Так оно и было, лифт бесшумно поднял их на один из верхних этажей и выйдя в холл Меттью проследовал до дверей дома Джека и остановился, чуть замирая, прислушиваясь к себе, а потом осторожно вошел в открытую дверь словно кот, которому позволяли пройти первым в новое жилище. Тут же по привычке снял обувь и неспешно ппошел вперд, оглядываясь и рассматривая интерьер. 
Надо сказать квартира Джека была шикарной, очень стильной, выдержанной, темное и светлое тут легко перекликалось, но все же темных тонов было больше. Это жилье было шикарным и в тоже время очень подходило Джексону. Меттью посмотрел на женские вещи и  потом на Джексона.
- Похоже на то, будто ты себе подружку завел, - сказал с улыбкой и без тени иронии, просто оно так и выглядело. Все это место навевало что-то непонятное и Грэм не мог понять, что же он ощущает. Остановившись посередине комнаты, он долго стоял разглядывая его квартиру, потом закрыл глаза, просто делая вдох и выдох, прислушиваясь и повернувшись направился в сторону кухни.
Желудок тут же отозвался ворчанием и жалобами на голод, как только Метт остановился на пороге кухни.
- Можно кофе? Хотя нет чай, мне кофе нельзя много пить, врач не разрешает, - сказал смущено, а желудок снова жалобно заурчал требуя чтобы его не только поили, но и вообще покормили, где это видано морить человека голодом целый день.
На самом деле Метт прост хотел побыть тут подольше и понять свои ощущения, возможно он бывал тут раньше и скорее всего так оно и было, а значит эта квартира и ее обитатель могли помочь Меттью вспомнить. Хотя он решил просто наблюдать и смотреть, не напрягаясь, весь только так могли прийти мысли и воспоминания, внезапно и неожиданно. 
Увидев забавную кружку, он улыбнулся и потянул к ней руку, совершенно не подозревая, что когда то сам лично подарил эту кружку Джексону, простой и незамысловатый подарок, на Хэллоуин. Кружка напоминала тыковку.
- Почему тебе нельзя жить одному? Отец контролирует тебя? – спросил вертя «тыковку» в руках.

Внешне Джексон очень изменился, он стал мужчиной. Его тело было крепким и совершенно не таким, каким помнил Меттью в своих прошлых воспоминаниях, там Уайт младший был мальчишкой, по сравнению с нынешним. Да, Джек был привлекателен и если бы он был не гомосексуалистом, то девчонки бы висли на нем как груши. Впрочем, и тогда и сейчас он был хорош собой, красив и умен, конечно, колкий язык мог отбить охоту у юных прелестниц с ним водиться, но как известно девушки плохих парней все же любят и обожают.
- Странно, что тут живет у тебя женщина, а не какой-нибудь бойфренд, - отозвался Грэм на замечание об убийстве неведомой ему девушки. Не успел он это сказать, как в отместку или же просто так полетела чистая одежда, да еще с довеском в виде слов, что это принадлежит Меттью. Адвокат ошарашенно посмотрел на мужчину и ничего не ответил, только пошел в заданном направлении и вошел в святую святых спальню хозяина. Конечно сменить одежду стоило, это было приятно, но вот Метт никак не ожидал, что его собственные вещи были в этом доме. А значит, он действительно многое забыл и теперь терялся и возможно даже пугался.
«Неужели мы с ним все же подружились и могли нормально общаться, как сейчас? Прошла ненависть?» С такими мыслями Грэм и подошел к шкафу, где по словам Джексона он хранил полотенца, да так и застыл на месте, забыв, что он собирался делать. На прикроватной тумбочке за личными вещами, приютилась небольшая рамка из темного дерева, в которой были изображены они оба. Фото было явно любительским, сельфиским, но ярким, оба улыбались и явно были довольны жизнью и тем где были. Судя по заднему фону они как раз таки были в Амстердаме, где проходил парад сексуальных меньшинств. 
Потянувшись Метт рассматривал фотографию и в его пустой голове вновь что-то болезненно заныло. Сколько же он не помнил, а ведь что-то же случилось важное, раз они могли вот так беззаботно улыбаться в камеру. Раньше такого бы не случилось. В дверь позвонили и будто испугавшись Грэм вернул фото на место и схватил полотенце направился в душ привести себя в порядок. Он  был шокирован и пытался припомнить хотя бы этот миг, хоть что-то, но память упорно не желала возвращаться.
- Ну, пожалуйста, ну хоть капельку! –Тихо взмолился Метт прислоняясь лбом к холодному кафелю в душе. Ему так хотелось вспомнить хоть кусочек прошлого, хоть немного, но все было тщетно, пустота в голове начинала вновь давить и если бы Грэм решительно не вышел из душа уже переодетый, он бы вновь схлопотал мигрень.
И вновь они говорили с Джеком просто так, о том, что здоровье его стало не слишком отменным из за наркотиков, может быть именно это его так изменило. Ведь говорят, что люди меняются узнав, что им грозит, хотя у Джексона всегда все было на грани и поэтому это удивляло Меттью не меньше, чем найденное фото. Уайт изменился, но вопрос как давно, оставался для бывшего адвоката полной загадкой.
- Мне жаль, что здоровье подвело, - сказал тихо, но потом кивнул и реши сменить тему.
- Да, пиво можно, но не много, - оживился, а желудок вновь заурчал, обоняние учуяло запах ароматной пиццы.
Они уселись на диване, в уютной гостиной, совсем рядом друг от друга и Грэм тут же по свойски ухватил кусок пиццы и чуть ею не подавился от  появившегося вопроса со стороны Джексона. Прожевав все и запив пивом, Метт посмотрел на своего собеседника.
- Ну, я бы не сказал, пытаюсь как-то влиться в общество. Поэтому просто обзавелся, скажем так подругой. Думаю ей доставляет удовольствие меня опекать, в каком то роде, но я не стараюсь ее не обнадёживать, ведь кто знает, может у меня и жена есть и дети, я ж не помню, - сказал с улыбкой, явно сам для себя понимая, что наверное такое маловероятно и возможно. Пицца была вкусной и увлекшись своей порцией Меттью, какое-то время молча ел, но когда желудок уже перестал так рьяно требовать добавки, он отпил пива и откинувшись на спинку дивана, посмотрел на Джека.
- Ты изменился, стал другим, тебе идет быть мужественным, - улыбнулся и вновь отпил пива будто призывая его добавить сее смелости спросить.
- Я хотел спросить… - он запнулся, но потом выпрямился и решился, нечего было тушеваться, лучше просто узнать это.
- Мы с тобой как я понимаю поладили, да? -  спросил прямо и смотрел в глаза прямо, тем решительным взглядом, которым всегда смотрел, когда спрашивал что-то серьезное и важное.

Отредактировано Matthew Graham (2015-09-30 21:58:49)

И все же как бы не поменялся Джексон, все же он не переставал быть язвительным, хотя сейчас это звучало куда добрее. Вообще при всей ситуации терпение у Уайта все же было золотое. За этот день, он многое для Меттью сделал, может это все было залогом именно того, что они все же нашли общий язык. Грэм всегда этого хотел и скорее всего это у него все же получилось, жаль, что он не мог вспомнить все как было, тогда бы он не удивлялся так всему и сразу.
- С ней я не особо вспоминал, - решил не говорить сейчас о том, что и как у них было с Лисбет, к тому же это была та еще больная тема. Ущемлённая гордость и некоторого рода унижение, при неспособности хоть как то отреагировать на красивую девушку, Меттью пока больше не практиковал близкого общения с Лисбет, а та все еще терпеливо ждала и явно надеялась, списывая все на лекарства и травму Грэма. Впрочем, и сам адвокат тоже все на это и списывал.
Предпочитая не думать о неприятном, Метт уставился на Джека вновь широко распахнутыми глазами.
- Нет, я такого не говорил, но ты набрал массы и стал совсем другим. Почему ты всегда воспринимаешь мои слова так, что они тебя выбешивают? – это был ответ на вопрос или же вопрос на вопрос, хотя все сейчас это было не так и важно, учитывая, что Уайт был взволнован. Меттью конечно забыл часть своей жизни, но все же не растерял свой разум и прекрасно видел то, что Джексон надеялся, впрочем Метт тоже надеялся.
Он сделал глоток пива из бутылки и уставил на стену впереди себя, он какое-то время молчал, а потом повернулся к мужчине и пристально посмотрел в его глаза.
- Если мы с тобой поладили, то я хочу чтобы ты мне помог и чтобы ты меня понял. Думаешь я не делаю этого каждую минуту?  Я стараюсь Джек, стараюсь, но наш мозг это сложный механизм. Чем больше я стараюсь тем сильнее начинает болеть голова. Иногда она болит так, что мне очень плохо, я почти слепну и теряю звуки, я теряю контроль и могу упасть. Ты это сегодня видел. Это так же страшно, как и жить с белым туманом в голове. Там пустота. Я  понимаю, я не дурак, ты ждешь от меня чуда, но прошу тебя просто дай мне время, не дави, я не могу просто взять и все вспомнить, если бы все было так просто, понимаешь?  Здесь, в твоем доме я испытываю что-то мне непонятное, я не могу это объяснить, похоже на то, что это я уже знаю, как на дежавю, но точно я тебе сказать не могу. Все что я виду и знаю сейчас, что ты терпелив ко мне. Что в твоей спальне стоит наше совместное фото, что мы общались с тобой хорошо и непринуждённо, что мы как-то поладили, что мы имеем какое-то прошлое. И именно поэтому я прошу тебя, дай мне время, просто потерпи, оно вернётся, я на это очень надеюсь! – последние слова он сказал тихо, потому что помнил, что есть вероятность не вспомнить ничего и что тогда?  Тогда он наверное попросит все рассказать и они попробуют как то с этим справиться, если конечно терпения и нервов на это у Джека хватит и у самого Метта тоже.
Допив свою бутылку пива, Грэм отставил ее на стол и посмотрел на время, стоило вернуться к себе, впечатлений на этот день ему уже было достаточно, так что всю ночь не будет спать, а надоедать своим чрезмерным присутствием он не хотел.
- Наверное, мне пора, - сказал немного не решительно, но поднялся тут же.
- Если ты не против, не мог бы ты мне дать свой телефон. Если ты не против продолжить общение во имя моей памяти. Это альтруизм Джек, но мне больше не кого об этом просить, уж прости, - чуть улыбнулся и опустил глаза, ожидая решение со стороны Уайта.

Вот так просто, Джексон не просто его не выпустил, а еще и оставил ночевать, это было еще одним очередным открытием. День был настолько насыщенный, что казалось, будто вся жизнь прошла, по сравнению с полугодом того забвения, в котором прибывал Грэм. Он никуда не пошел, но все продолжал разглядывать квартиру Джека, пытался, все еще пытался вспомнить, узнать, но голова вновь опасно начинала болеть, будто предупреждала нерадивого хозяина, что ей это все не нравится. Волнение и столько эмоций, накатывали сразу. Ведь можно было все просто спросить. Расскажи! И Джек бы рассказал, Меттью бы слушал, но это ничего бы не дало, он просто бы услышал историю, историю, которая ему бы была незнакомой и с ней пришлось бы просто свыкнуться. История это не память, это совершенно другое, чужое, не свое.
Он лишь вздохнул и остановился, смотря на Джека. Сейчас Грэм впервые задумался о том, что может быт не ему одному тяжело все это переносить. Одно дело не помнить и не знать, а другое все помнить, знать и не иметь возможности сказать во имя блага. Метт только сейчас понял это и проникся к Джеку мягким и теплым чувством благодарности, а еще осознал, что все же он хочет узнать их историю, но именно чтобы она была родная и своя. Сможет ли Джек все это выдержать?  Не будет ли это ему тяжелее чем кажется. Все это были лишь вопросы без ответов, они оба не знали, как все обернется, но попробовать были должны.
Сев вновь на диван Меттью посмотрел на Уайта и вздохнул.
- Когда я пришел в себя и кое что вспомнил, я подумал, что должен позвонить твоему отцу и сказать, что я лежу в больнице, в общем, хотел предупредить своего работодателя. Мне сказали, что со мной все выяснили и лучше мне больше не звонить, ведь я больше не работаю на твоего отца. Сказал и повесил трубку. Я пытался позвонить еще раз, но больше с ним так и не смог связаться. Я не знаю уволился ли я сам или же нет, я не помню. Не знаю. Я просто устал догадываться, - последнее Меттью сказал устало, в его новой жизни было полно непонятного и сейчас он ощущал всем телом и душой, что на сегодня с него достаточно, всего достаточно. Джексон будто это прочитал в его мыслях или просто понял по его голосу или виду и сказал, что ему пора спать. Меттью согласился и ушел в гостевую комнату. Раздевшись, он нырнул под одеяло и блаженно вытянулся, постель была мягкой, удобной и комфортной, захотелось свернуться клубком и заснуть, но мысли роем носились в голове, все что произошло раз за разом вертелось хороводом и не давало уснуть, на какой бы бок Грэм не перевернулся. Хотя через какое-то время он все же смог провалиться в тяжелый сон. Мысли преследовали теперь и там, только видоизменяясь и складываясь в сны, тревожные, нервные, странные и страшные.
Вот он шел по коридору, нет,бежал, бежал, потому что знал надо успеть. Успеть во чтобы то не стало. А вокруг белые тени, жутко паснет каким то лекарством, голоса и крики. Он не успел всего чуть чуть, его кто-то останавливает, не дает пройти, загораживает и оттесняет, выдавливает, выпихивает и как бы Метт не бился и не кричал в истерике, ему никак не удавалось пробиться через это… этого … человека. А тот словно глухой черной тенью, безжалостно убивает все что его окружает.
Во сне все перемешано, а наяву изверченная постель, мокрая от пота простынь, тяжёлое дыхание и постоянный зов.
- Джек! Джек! Джек!!!!!!! -
Метт дернулся, пробуждаясь от своего крика, дрожа будто в ознобе и не понимая, что вообще происходит, хватает ртом воздух. Этот кошмар его преследовал, не давал спать ночами и сегодня он вновь пришел, на смену ослепляющим фарам и ощущению, что ему не дали ничего сделать, его вытеснили и выкинули, словно ненужный элемент и он так и остался лежать никому не нужный.

Как и бывает ночью, все было скоротечно, приход Джека успокоил. Еще сонный и не понимающий, что происходит и будто вспомнившись все, доверчиво прижался к нему и вновь тихо и почти мгновенно уснул. Больше Меттью не снились кошмары, до утра он спал неподвижно и глубоким сном.
Утро встретило бывшего адвоката рано, он просто пробудился от ощущения что выспался и что ему все же жарко и не было того шума, который был в пансионате. Все здесь было по-другому. Осознание того, что рядом кто-то спит, пришло не сразу, лишь когда взгляд опустился на руку, что мирно покоилась на груди Меттью. Это была не его рука и явно не рука Лисбет, у той такой урки никогда бы не могла быть. Мужская крепкая кисть. Грэм опасливо повернулся и тут же вдруг выдохнул, нет конечно сердце колотилось как ненормальное от адреналина, что моментально впрыснулся в кровь. Выглядело это конечно странно и первым делом Меттью заглянул под свое одеяло, как в старых добрых фильмах, но все было на месте и честь, и трусы тоже.  Это заставило даже облегченно выдохнуть и вновь посомтреть на Джексона. Как тот оказался в его постели, пришло в голову не сразу, лишь смутное воспоминание того, что ночью он вроде вновь просыпался от кошмара. Смущало Метта именно сама ситуация и он почувствовал, как лицо и уши заливаются краской.
«Слава богу, мы не подростки и не в моей спальне, а то сейчас бы как по сценарию, кто-нибудь бы пришел и потом объясняй, что ты не гей!» Подумал про себя и все же вновь посмотрел на Джексона, тот все так же мирно спал, не ощущая как бьётся сердце адвоката, не видя его красных от смущения ушей. Спал так мирно, что Метт не смог его разбудить и осторожно, как можно тише выбрался из постели и тихонько проскользнул в ванную комнату, где привел себя в порядок и вновь пообщался со своим отражением, на предмет того, что  нужно бы как-то отблагодарить человека.
После утренний процедуры умывания, натянул штаны и футболку и отправился а кухню, варить хозяину квартиры душистый кофе и  печь блинчики. Просто вот так, кофе и блинчики с утра, не слишком просто, но и без наворотов. Сам того не подозревая, готовил их по фирменному рецепт миссис Уайт, который она когда то открыла адвокату. Это было просто наитие, память рук и память подкорки головного мозга, а для полноты сюжета и наличия ингредиентов в холодильнике Уайта, сделал еще и яичницу с беконом, классика жанра. Все уставил на стол и оглядев все это дело остался доволен и как только он все это сделал в дверь позвонили. Меттью решив, что раз он уже встал пошел открывать и там был курьер, привез какую то коробку и отдав все Грэму, получив его подпись удалился. Меттью же сгрузил коробку на стол в гостиной, вернулся дожарить блины, не пропадать же приготовленному тесту.

Меттью слышал, как проснулся хозяин квартиры и улыбнулся, просто потому что ощущал, что здесь ему хорошо и уютно, как бывает в собственном доме. Не хотелось уходить, но ведь у них еще было время на завтрак. Когда Джексон появился на кухне, Метт повернулся улыбнувшись ему и лишь успел на заданный вопрос отрицательно качнуть головой и тут же спрятать улыбку вновь. Он хотел бы вспомнить, хотел бы обнадежить и порадовать. Правда хотел, но приказать себе вспомнить это одно, а сделать это совсем другое. Тихо вздохнув и перевернув очередной блинчик Грэм только было открыл рот, чтобы хоть как-то приободрить Джексона, пообещать, что он вспомнит, просто надо чуть больше времени, совсем немного, но не успел. Крепкие руки Уайта обняли его и Грэм ощутил тепло мужского тела, его силу и его запах. Уши тут же вспыхнули красными факелами, потому такие объятия не были дружескими и это смущало Меттью, так будто он был подростком и впервые отправился на свидание с понравившейся девочкой. Можно было оттолкнуть, вывернуться и пригрозить Джексону чем-нибудь, стребовать с него обещания так больше не делать, ведь Метт все же предпочитал девушек и… он просто не смог ничего сделать, просто стоял и понимал, что он не имеет права. Возможно, они даже подружились и Меттью нашел ключ к душе Уайта, а если так, то значит, он должен просто быть снисходительным и терпеливым. Джексон никогда не позволял себе таких нежностей с ним, а значит, что-то все же изменилось кардинально.
Прежде чем все это не стало слишком непривычным и отягощающем, Меттью лишь коснулся руки Джека, чуть похлопал по ней, будто тем самым говоря ему «Ну, ну дружище, все будет хорошо» В дверь позвонили и адвокат вздрогнув, залился краской еще больше, будто его точно застукали за тем, что не должны были видеть.
-Кто-то пришел,- сказал хрипло и сбивчиво, тут же переворачивая, подгоревший блин, следствие его растерянности. Джек пошел открывать, а Метт продолжал допекать блины, только руки дрожали так, что пришлось делать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, сердце вновь колотилось. Для одного утра, это был большой всплеск адреналина и взрыв смущения и тушевания, а еще Меттью вновь начал терроризировать свою голову, пытаясь вспомнить, в который раз.
В недрах квартиры были слышны голоса и кажется у них были гости, или вернее гостья. Выпив стакан воды, чтобы не быть таким пунцово красным Метт отправил сковородку в мойку и отвернулся к окну смотря на проснувшийся город. Лос Анжелес вновь ожил и наполнился гулом и шумом, но тут на верхних этажах этого было не слишком то и слышно.
Когда вернулся Джексон щека его была красной и Метт прекрасно знал, отчего могут возникать такие пятна, достал из холодильника кусок мяса и приложил к щеке своего подопечного, знакомого или может друга? Теперь Грэм был уверен, что они уже не были просто теми, кем были когда-то , между ними была связь, особая, только им понятная, но знал о ней теперь только Джексон. Не успел он даже отойти от Уайта, как в кухню вошла нетрезвая особа женского пола и тут же плюхнулась на стул и критично и прищурив глаза, смотрела пристально на Грэма. Метт тут же убрал руки и достал еще одну кружку, ставя ее перед девушкой. Он был всегда очень обходительный и примерный, умел быть таким и таким остался
- Ооо, Блудный сын вернулся?  И ты его впустил?  Ну не ожидала! Я бы его на твоем месте спустила с лестницы!!!- девушка зыркнула на адвоката недобро и Грэм даже отошел от нее на шаг, как говорится от греха подальше. Он перевел взгляд на Джексона, а потом, на незнакомку и логическая цепочка выстроилась очень быстро, он не был ту желанным гостем, уж для этой особы точно. Прежде чем что-то сказать или подумать, Меттью кинул полотенце, которым уже вытирал руки и вышел из кухни. Ему было обидно и до чертиков захотелось заорать на всех, что если он такой козел, так зачем вообще приводить его сюда, чтобы он слышал от новых друзей Джексона, то чего не помнить и то что ему не нравится.
Злость и обида на ситуацию, на себя, на эту девушку, на весь мир заставила Меттью хлопнуть дверью в ванной, там оставил свою одежду, не эту, что дал ему Джек, а свою, к которой он привык, стоило просто переодеться и уйти, но эмоции рвались наружу и забыв даже закрыть дверь Метт прислонился к стене и закрыв ладонями лицо, медленно сполз на пол и разрыдался тихо как маленький ребенок, это больше походило на истерику, только без громких звуков. Плечи затряслись как у ненормального. Сейчас просто хотелось, чтобы всего этого не было и его тоже не было.
- За что?– спрашивал он совсем тихо, но никто не мог ему дать ответа, никто.

Отредактировано Matthew Graham (2015-10-01 12:26:41)

В этот самый момент просто хотелось просто ничего не ощущать. Многие люди говорят, что они хотят забыть и не помнить какие-то моменты, то Меттью наоборот хотел помнить все, даже то, что он сделал плохого настолько, что ему говорят такие слова. Нервы просто сдали, нельзя быть непробиваемым. Грэм был тоже человек и когда появился Джексон, лишь завернулся в клубок плотнее, потому что не хотелось казаться слабым, показывать свои душевные раны, но тепло и забота Уайта, такая необычная и чуждая была нужнее. Метт прижался доверчиво, обнял Джексона будто тот был единственным его спасением, единственным кто понимал. Тело все еще дрожало и комментарии девушки, которая появилась вновь, заставило напрячься и задрожать еще сильнее. Грэм всегда был ответственным и сейчас он ощущал, что сотворил то, за что ему еще долго придется получать «подзатыльники» если уж не от Джека то от других людей.
Все что накапливалось так долго нашло выход  и теперь Меттью просто давал себе волю, вот так просто выливать свои чувства на плечо единственного близкого человека, который сейчас был роднее всех, потому что его Метт помнил. Возможно они бы еще долго так сидели, пока все горючие и скупые слезы мужчины не пересохли, но Джек нашел другой способ заставить Грэма не реветь как последняя баба. Он начал его целовать, ласково и ненавязчиво, и когда их губы соприкоснулись мужчина уже затих и теперь смотрел на Уайта большими глазами. Это был поцелуй, невинный, шокирующий но настоящий поцелуй. Метт ощущал тепло и мягкость губ Джека и сердце вновь тревожно билось. Можно было оттолкнуть, залепить подсчину и сказать, что с него достаточно всего этого, но Грэм опять ничего не сделал, не сделал и все тут, лишь мягко отстранился и смотрел на Уайта большими тревожными глазами. Все это было странно, все это было шокирующе и все это было непонятно.
Сколько прошло времени, что они тут сидели не известно, Грэм должен был спросить, что все это значит, утро, объятия на кухни и поцелуй здесь, но слова не шли, не вязались, они застревали и только сердце колотилось бешено и ненормально. Возможно все это было стечение обстоятельств, а поцелуй был тем простым способом, что привел Грэма в нормальное состояние и он теперь не ревел как девчонка, а лишь непонимающе смотрел в глаза Джексона.  Ощутив как лицо стало краснеть, Меттью все же отвел взгляд и стал подниматься с пола. Ситуация была совершенно неловкой и непонятной и что делать в этом случае адвокат не знал. Он лишь умыл лицо и посмотрел на себя в зеркало, набрал побольше воздуха и посмотрел на Джека, решительно и смело, но поймав его взгляд, почувствовал как все тает. Хотел ли он знать настоящие причины поступков или просто верить что все это случайности, с течение обстоятельств, Грэм не знал и поэтому стушевался.
- Ты не можешь простить меня, что я тебя бросил в больнице?  Из-за этого она считает меня скотом? – кивнул в сторону двери,  имея ввиду девушку, которая вместо того, чтобы собирать свои вещи, завалилась спать.
- Я понял, что виноват перед тобой, мне больно слышать то, что я не хочу слышать. Не хочу знать, что я тебя бросил, если мы были… друзьями, то я поступил подло. Ты прости меня за это и пойми, что пока я не могу ничего тебе объяснить, но когда-нибудь я непременно это сделаю, обязательно, -

Вспомнить все, это было главным желанием Меттью, но так же он прекрасно помнил слова своего врача, который сказал, что если Грэм хочет вернуть утерянное, он должен запастись терпением. Свалившиеся события, которых он не помнит, могли привести к тому, что узнав это, мозг больше не будет стараться восстановить воспоминания, ведь он и так все уже узнал. Легкого пути тут не было и может быть именно поэтому это останавливало.
Джек извинился и вышел, а Меттью еще какое-то время стоял в ванной и не знал что ему делать, но все же решив, что он будет решать проблемы по мере их поступления, еще раз умыл лицо и вытеревшись направился в кухню, где уже безнадежно остыл весь завтрак, над которым он старался угодить Уайту и тем самым поблагодарить его за все. 
Джексон все же приступил к трапезе и Меттью тоже опустился на стул и подлил себе кофе в чашку, делая глоток и беря блин прямо руками. Они оказались надо сказать не такими и плохими, впрочем нормально готовить  Грэма научила бабушка и жизнь, в которой он всегда вертелся волчком, чтобы обеспечить всем хорошее существование. Пожалуй он единственный из своей большой семьи, кто добился успеха и сейчас этот успех был утерян. Меттью даже не знал куда позвонить и вообще что делать, как его родные живут, не болеют ли, нужна ли помощь. Хорошо еще то, что он когда то додумался заключить с банком договор, что в одно и то же число месяца его семье будет перечисляться сумма, на которую они могут хотя бы нормально питаться и платить за квартиру. Так же он знал, что они волнуются и когда Джек предложил свою помощь в том, чтобы все рассказать ответить на вопросы Меттью улыбнулся ему.
- Спасибо Джексон, - кажется он давно его так не называл, уж по крайней мере, когда то это было чаще. Отпив еще кофе и подумав над тем, что же он готов узнать, он посмотрел в глаза парня и улыбнулся ему.
- Моя жизнь никогда не была легкой, всегда приходилось бороться, отказываться от чего-то, жертвовать во имя кого-то. Так было тогда, так как я вижу осталось и сейчас. Некоторым выпадает куда более тяжелая доля, чем другим и только космос знает, почему все именно так, - он вновь чуть улыбнулся.
- Я не хочу уходить, с тобой хорошо и спокойно, здесь я ощущаю некоторое успокоение, но я должен как-то решить все с пансионатом. Мне надо узнать где живут мои родные, позвонить матери, я так давно не звонил ей, она наверное с ума сходит, надо узнать каковы мои сбережения, насколько долго я могу протянуть не работая адвокатом, а так же надо как-то подумать о том, что теперь делать. И без тебя я не смогу и на шаг продвинуться в этом, - он посмотрел на мужчину и стал серьезным.
- Я не знаю насколько ты нуждаешься в моем обществе, но я нуждаюсь в твоем очень сильно, в твоей поддержке и помощи. Ты мне нужен Джек и если между нами была какая-то связь которой  я не помню, но знаешь ты, я бы хотел ее вспомнить сам. Мне можно все рассказать, но возможно тогда мой мозг заблокирует воспоминание навсегда. Я этого не хочу и боюсь этого. Боюсь что не вспомню ничего, такое тоже возможно и поэтому я хочу чтобы ты немного потерпел, если моя память будет все так же туманна, ты мне все расскажешь, потому что после всего она хоть как-то должна будет зашевелиться, боле активно чем сейчас, - он посмотрел в глаза Уайта и мягко коснулся его руки пальцами.
- Если я многое прошу, ты уж прости, просто по другому вот не получается. И если ты мне можешь помочь разобраться с текущими делами, то я был бы рад. И думаю мне стоит съездить в квартиру где я жил, может там остались какие-то документы, которые очень важны и нужны мне, то я бы хотел съездить, - Меттью надеялся, что не слишком нагло просит у Джека его помощи, но сейчас он  осознавал, что Уайт сильно изменился и он уже не тот, каким знал его Грэм.