Когда-то, в самом начале своего пути, ведущего к получению столь необходимого в наше время навыка вождения, Бриттани до ужаса боялась садиться за руль. Её пугали нетерпеливые гудки клаксонов, левые повороты и педали, которые запросто можно было в стрессовой ситуации перепутать. Но даже пару раз попав в аварии и отделавшись всё тем же испугом, Сноу упорно продолжала практиковаться, уверяя себя, что настанет день и времена страха покажутся ей далеким и совсем нереальным сном. Так и случилось. Практика дает опыт, опыт приносит уверенность.
Бриттани Сноу вела машину спокойно и уверенно, автоматически совершая привычные движения и подсознательно фиксируя происходящее на дороге. Путешествие её было без цели. Она сворачивала на понравившихся перекрестках в понравившиеся стороны, вырисовывая замысловатый узор на улицах города. То ли пыталась найти верный путь, то ли желала навсегда потеряться. Взгляд девушки был сосредоточен и устремлен вперед, разум же был совершенно далек от происходящего здесь и сейчас. Бриттани колесила по залитым светом улицам вечернего города и думала о том, что устала.
Во истину, что имеем – не храним, а потерявши – плачем. Нет, Сноу не хотела возвращаться к Сондер. Больше не хотела. Пусть последние месяцы и прошли в метаниях между «всё простить» и «знать её не желаю», сегодня журналистка была уверена. Но жизнь устроена столь причудливым образом, что лишь потеряв, мы осознаем, какое значение для нас имело потерянное. Вдруг понимаем, что стали испытывать невероятную легкость бытия или ощущаем огромную пустоту внутри. Шепча «люблю» в жарких объятиях Ким, Сноу до конца не понимала, на сколько для неё это правда, на сколько глубоко успела за короткое время проникнуть в сердце непутевая Сондер.
В последнее время журналистка много писала, писала как сумасшедшая, постоянно обсуждая с читателями различные темы. Не пропустила ни одной вечеринки, устраиваемой знакомыми и друзьями, если была уверена, что Ким туда никаким ветром не занесет. Пересмотрела в кинотеатрах все новинки, вышедшие в последнее время на большой экран. Бриттани Сноу старалась занять каждую секунду своего времени с раннего утра и до поздней ночи, лишь бы у мыслей о бывшей девушке не осталось и шанса. В основном это удавалось. Но не всегда. И тогда, оставшись наедине со своими чувствами и мыслями, Бритт садилась за руль и бесцельно блуждала по улицам Лос-Анджелеса.
Свернув на очередном перекресте и проехав немного вперед, Сноу отметила, что местность кажется ей уж слишком знакомой. Через секунду пришло озарение. Престижный район города с роскошными особняками, владелицей одного из которых была Вероника Скофилд. Сама того не осознавая, Бриттани ехала к тёте. Первым порывом было развернуться и вернуться на шумные улицы центра, но подумав, журналистка всё же продолжила путь. Быть может именно этого ей и не хватало. Бритт за последнее время не раз виделась с Карен и она очень здорово поддерживала племянницу. Вероника же… Веронику журналистка сама избегала, объясняя свое поведение нежеланием мешать любимой тёте налаживать личную жизнь. Отчасти это было правдой, но в большей степени девушка попросту не желала встречаться с Ритой, от неё теперь никуда не денешься, именно ей принадлежало время Скофилд. А Бритт Вероники не хватало. Она решительная, она уверенная, она логичная. У Карен очень хорошо получалось залечивать душевные раны, но только Вероника могла так искусно давать мотивирующие пинки под зад в верном направлении устройства собственной жизни. Именно такого пинка Сноу сейчас не хватало. Развивая бешеную деятельность, не оставляя себе ни одной свободной минуты в попытке сбежать от мыслей о Сондер, Бриттани начала осознавать, что несмотря на темпы, деятельность эта всё больше бессмысленная и не приносящая должного удовлетворения. Встреча с Кимберли и её последствия будто выбили почву из-под ног и всё, что раньше Бритт вполне устраивало, теперь казалось неправильным и ненужным. Сноу запуталась и ей нужна была помощь.
Журналистка не особо надеялась застать тётю дома. Она гораздо больше времени проводила на работе или в их с Ритой квартире. Но, подъехав к дому Скофилд, заметила в окнах свет. Припарковавшись и заглушив мотор, посидела ещё немного в машине, решаясь. Вероятность застать Веронику одну была невелика. Ай, ладно, в крайнем случае развернусь и уйду! Девушка вышла из машины и, подойдя к дверям дома, нажала кнопку звонка.

Вероника обняла её и проводила в дом. – Хочешь чаю? – спросила тётя. Бриттани не ответила, лишь кивнула. Волна особого чувства накрыла девушку с головой. Это словно возвращение в детство. Когда несешь самому близкому человеку свою боль, а она в ответ обнимает, и в этих теплых уютных объятиях ты вновь обретаешь себя, а печали и беды уходят прочь и кажутся такими неважными. Мама…
Бриттани Сноу потеряла мать в том возрасте, когда уже понимаешь, что сочувственные слова и участливые улыбки ещё ничего не значат. Люди, что окружали тебя всю жизнь, произнесут «мне жаль» на прощанье и разойдутся, растворятся в ночи, отправившись к своим детям, семьям, делам. А ты останешься одна в опустевшем доме, и никто не сможет заполнить ту пустоту! Вмиг юная Бриттани ощутила себя чужой и ненужной в этом мире в день смерти матери, но упрямая, мириться с этим никак не хотела. В отчаянной попытке вновь обрести семью она оказалась на пороге дома тёти Карен. Наученная горьким опытом, юная девушка особо не надеялась на теплый прием, но в итоге получила гораздо больше, чем смела мечтать. Карен и Вероника действительно дали ей семью и помогли заполнить пустоту в душе новыми чувствами и счастливыми воспоминаниями. Нельзя заменить одного человека другим, но можно стать столь же родным и близким. В объятиях Вероники Бриттани чувствовала себя вновь девочкой, нашедшей свой дом.
А Скофилд меж тем уже хлопотала на кухне, усадив свою гостью на стул. Журналистка наблюдала за ней и чувствовала, как ощущение потерянности отступает. Они молчали, и Бриттани обожала тётю за это её умение молчать вдвоем. Не заглядывать участливо в глаза, не досаждать вопросами, а терпеливо ждать, когда племянница сама заговорит, если, конечно, захочет.
Когда же на столе оказались вазочки и тарелки с угощением, а перед Бритт заботливыми руками была поставлена чашка ароматного черного чая, девушка решила, что время пришло. Журналистка вздохнула и запустила пальцы в светлые волосы, отводя назад пряди, упавшие на лицо. Она прямо и будто бы обреченно посмотрела в глаза Вероники и произнесла: - Не знаю, что делать. – И махнула перед собой рукой, обозначая проблему глобальной. – Как-то всё… Сказки никому не нужны, а колонка эта… Чувствую себя порою Кэрри Брэдшоу, разве что секс с читателями не обсуждаю. Хотя и такие предложения поступали. Ощущение, что всё как-то глупо и бессмысленно. В общем, не знаю, что делать…
Сноу понимала, что сейчас, как-то разом утратила свой талант грамотно и красиво излагать свои мысли. Но именно такая каша творилась сейчас в её голове, и именно такой хаос захватил душу, что журналистка просто выложила всё как есть, надеясь, что тётя, как всегда, всё поймет и непременно поможет. Она ведь у неё самая лучшая!

Ладони Бриттани мягко касается тепло Вероники, и на губах девушки рождается благодарная улыбка. С высоты прожитых лет и немалого жизненного опыта тёте, наверняка, проблемы племянницы кажутся ерундой. Вместо того, чтобы слушать сбивчивые объяснения Сноу, она вполне могла бы потратить время с куда большей пользой. У неё всегда есть дела, а когда нет дел, есть Рита. Может быть даже сейчас её ждёт Рита. Но она здесь, рядом с Бритт.
Вспомнив о Рите, журналистка вскидывает голову и заглядывает в глаза Вероники, пытаясь понять, не нарушила ли она своим визитом планы тёти. Вероника и Карен многое дали ей, больше, чем она могла мечтать когда-то. Бриттани очень хотела, чтобы тёти её были счастливы. И не смотря на свои личные отношения с миссис Арбогаст, она не хотела доставлять Скофилд проблем. Они с Ритой и так, не умея ужиться, периодически пытались тянуть Веронику каждая на свою сторону. Но взгляд Железной Леди был тёплым и спокойным. Она была здесь и была готова посвятить своей племяннице столько времени, сколько потребуется.
Бриттани вздохнула и размешала в чашке сахар, сделала небольшой глоток на пробу и осталась вкусом довольна. - Писать. Хочу писать, - после некоторого времени раздумий ответила журналистка. - Нет, не книги. На них у меня ни таланта, ни усидчивости не хватит. Но я хочу писать серьёзные статьи о серьезном и важном, а не о том, что надеть, собираясь на собеседование, и сколько призраков водится в заброшенном доме.
Сноу вновь запустила пальцы в светлые пряди, отводя их назад, а затем потянулась за печеньем, что лежало на тарелке, услужливо пододвинутой тётей поближе к девушке.
- Понимаешь, мне тесно в рамках своей колонки. Нет, мне очень нравилось писать обо всем на свете, обратная связь с читателями, обсуждение в соцсетях. Но, кажется, я выросла из всего этого, повзрослела. - Бриттани бросает взгляд на Веронику и замечает, как женщина прячет улыбку в уголках губ. На что Сноу просто не может удержаться и легонько пихает локтем тётю в бок. Ну конечно она знает, что для своих обожаемых родственниц навсегда останется той пятнадцатилетней растерянной девочкой, что внезапно появилась на пороге Карен, но это ведь не повод так улыбаться! Она и правда повзрослела, стала серьезнее.
- В общем я хочу чего-то более стоящего, может быть даже глобального. В мире столько всего интересного! И столько событий происходит каждый день, и у каждого есть причина. Она не всегда видна, не всегда лежит на поверхности, и тем интереснее работать с проблемой. Я знаю, что хочу писать серьезные статьи, но никак не определюсь с направлением... Может мне вновь пойти учиться? Получить дополнительное образование? - после секундной паузы добавляет Сноу.

Бриттани пожимает плечами и улыбается. Она прекрасно знает, что не стоит спорить с Вероникой, ведь Вероника Скофилд всегда права! А если Вероника Скофилд не права, перечитайте предыдущее предложение. И всё же до уверенности тёти в таланте Бритт самой журналистке было далековато. Быть может всему виной период в жизни, полный неуверенности и сомнений, а быть может музу свою Бриттани ещё не нашла и не поймала вдохновение за хвост, но как бы там ни было, замахиваться на славу известной писательницы Сноу пока не собиралась. А вот все последующие слова Вероники заставили журналистку задуматься.
- Что мешает? - задумчиво повторяет Бритт вопрос тёти. - Боюсь, он посмотрит на меня как на идиотку. Столько сидела и всё меня устраивало. В отличие от других амбициозных начинающих журналистов никогда не бегала за ним хвостом с просьбами хоть одним глазком взглянуть на самовольные изыскания в той или иной области, претендующие на звание первой самостоятельной серьезной статьи, а теперь вот приспичило. Наверняка спросит не заболела ли я. В общем, не знаю, - обреченно вздохнула девушка. А через минуту добавила: - Хотя, с другой стороны ты права, не попробуешь - не узнаешь. Пожалуй я действительно поговорю с босом, а заодно отошлю свои статьи редакторам других изданий. Вдруг кто-то заинтересуется? Так шансов больше, правда ведь?
Бриттани поднимает на тётю глаза а-ля "кот из Шрека", и Вероника просто не может устоять. Её смех разливается по кухне, наполняя сердце девушки теплом и отгоняя страхи. Сноу хорошо и уютно рядом с тётей в этом современном, практичном особняке, оборудованном по последнему слову техники. Он когда-то был ей домом. Бритт помнила, как в те, не такие уж далекие дни они с Вероникой обсуждали за завтраком планы на день, как в выходные приезжала Карен. И пока Скофилд запиралась в своем кабинете, занимаясь делами, вторая тётя Сноу учила племянницу готовить различные блюда, запах которых в конечном итоге выманивал Железную Леди из неприступного кабинета-замка, и тогда день становился по-настоящему семейным. То были чудесные времена, укрепившие связь Бриттани с родственницами. Именно благодаря таким дням и воспоминаниям о них, журналистка знала: пусть времена изменились и она стала взрослой, тёти навсегда останутся её семьей, выслушают, протянут руку помощи, будут рядом, когда нужны.
Сегодняшний вечер был тому доказательством, и глядя на смеющуюся Веронику, Бриттани уже не чувствовала себя потерянной девочкой, которой вошла в этот дом пол часа назад. - Значит решено! Пишу статьи и отправляю в издательства города! - Решительно заявила журналистка тёте. Но в следующую же минуту уверенность её вновь угасла. - Только вот определюсь с темой...
- Ну что же это такое?! - в сердцах восклицает Бритт, немного подумав. - Даже не знаю, какая сфера меня интересует. Ну какая из меня журналистка?